Современная западная система здравоохранения предлагает множество возможностей лечения, о которых всего несколько десятилетий назад не было и речи. Многие – хотя далеко не все – болезни и травмы, которые часто считались смертными приговорами почти с тех пор, как появился homo sapiens, в настоящее время можно успешно лечить. В большинстве случаев этот прогресс объясняется современным естествознанием и интеграцией соответствующих научных исследований в профессиональную область, которая, как гласит история, часто была достаточно основана на спекулятивных теориях, бессистемном личном опыте и откровенной догме. [Hansen 2016].
В частности, наука о жизни позволяют глубже понять организм через функции и механизмы, расположенные в органах, клетках и генах, что приводит к патологии, которая позволяет систематически и эмпирически идентифицировать причины и следствия конкретных заболеваний: в итоге медицина стала становиться биомедициной [Warner 2013].
Биотехнологические инновации, основанные на таких новых открытиях, позволили лечить эти заболевания.
Доказательная медицина (EBM) появилась для того, чтобы гарантировать, что разработанные и используемые методы лечения являются клинически обоснованными. и не только теоретически эффективными.[Распе 2007].
Это не только сама биомедицина, но и другие области здравоохранения, которые постоянно меняются по мере разработки, тестирования и пересмотра новых стандартов медицинской помощи. Таким образом, создается впечатление, что в научно-исследовательской медицине и соответствующих системах здравоохранения о пациентах хорошо заботятся повсюду.
Но эта несколько идеализированная история успеха контрастирует с реальностью, которая отнюдь не столь идеальна [Stegenga 2018].
Жесткая критика современного подхода к лечению пациентов является обычным явлением. Пациенты недовольны тем, как с ними обращаются врачи, в больницах или дома, когда они зависят от помощи медицинских работников. Но врачи, медсестры и другие медицинские или терапевтические работники также жалуются на негативное влияние условий их труда. Например, поговаривают о чрезвычайном положении сестринского дела и крайнем временном давлении на врачей при лечении пациентов. С этой точки зрения здравоохранение становится все более бесчеловечным: у пациентов может возникнуть ощущение, что их не воспринимают всерьез или воспринимают, например, только как пациента с заболеванием почек, а не как человека и личность в целом. Пациенты могут даже чувствовать себя черезчур опекаемыми или перегруженными, потому что им недостаточно помогают понять, что они испытывают. Такие явления в современном здравоохранении, возможно, неудивительно также отнести к влиянию естественных наук и, следовательно, к биомедицине, которая, как правило, больше интересуется измеримыми научными параметрами, объяснениями и исследованиями, чем отношениями врача и пациента или лечением.
Эта точка зрения, по–видимому, предполагает, что было время, когда лечение пациентов было более гуманным, хотя, возможно, и не более эффективным. Исторически это верно или нет, здесь и сейчас не имеет значения. Важно то, что совершенствование биомедицины и системы здравоохранения в соответствии с этими тенденциями – возможно, изначально существующими, возможно, никогда "полностью не реализованными идеалами" является заботой так называемого медицинского гуманизма.
Однако можно утверждать, что, хотя эти идеалы медицинского гуманизма плохо реализуются в современной биомедицине, они могут быть реализованы или лучше реализованы в нетрадиционных методах лечения - другими словами, в так называемой комплементарной, альтернативной или, в последнее время так называемой, интегративной медицине. (Комплементарная и альтернативная медицина часто используют аббревиатуру "CAM" английский вариант. В этой статье мы предлагаем распространить это на CAIM, чтобы включить также интегративную медицину.) На самом деле нет ничего необычного в том, что различные подходы CAIM продвигаются как более вдохновляющие или мягкие, и, в частности, как выражение более целостной перспективы целого больного человека путем видения всего человека [например, статья Barret et al 2013].
Современная биомедицина, в свою очередь, критикуется некоторыми сторонниками CAIM за чрезмерное сведение причин болезней к простым биопатологическим причинам и за слишком научный подход к здравоохранению в целом. [например, Micozzi 2019].
Таким образом, часто резкие дебаты между устоявшейся (био) медициной и CAIM затрагивают темы, которые также рассматриваются в дебатах о медицинском гуманизме. Далее, можно предположить, что если CAIM более гуманна, чем биомедицина в смысле медицинского гуманизма, то CAIM можно хотя бы частично использовать в качестве образца для подражания для продвижения своих идеалов. Однако остается вопрос: действительно ли CAIM (лучше) соответствует идеалам, предложенным в медицинском гуманизме, чем современная (био) медицина?
В этой статье мы хотим изучить этот вопрос. Для этого мы сначала уточняем термины медицинский гуманизм и CAIM, затем эксплицируем центральную гипотезу, а затем концептуально проверяем гипотезу в различных аргументативных контекстах, таких как практика CAIM или теория CAIM. Наконец, мы обсуждаем полученные результаты.
2. Теоретические основы и центральная гипотеза
Как медицинский гуманизм, так и CAIM являются оспариваемыми понятиями, иногда даже "боевыми терминами", используемыми либо для дискредитации позиций соперников, либо для защиты собственной позиции. Таким образом, оба понятия не имеют устоявшихся и общепризнанных определений. Поэтому для того, чтобы проанализировать, в какой степени CAIM соответствует идеалам, приписываемым медицинскому гуманизму, необходимо дать отчет о том, как эти концепции понимаются в данной статье.
Медицинский гуманизм.
Основная идея медицинского гуманизма заключается в том, что в медицине акцент якобы сместился с пациента на тайм-менеджмент, финансы и науку. Поэтому медицина нуждается в гуманизации, и центральной отправной точкой должен быть пациент [Thibault 2019; Ferry-Danini 2018; Marcum 2008; Stineman 2000].
Поскольку эти цели мотивированы ценностями, мы понимаем медицинский гуманизм как своего рода этическую теорию, состоящую из конкретных ценностей для медицинских работников и, в частности, врачей. По этой причине мы не отождествляем медицинский гуманизм как медицинские гуманитарные науки, как предлагают некоторые авторы [например, Bishop 2008].
Ценности, связанные с медицинским гуманизмом, отражают основные потребности человека. Их стандарты и поведенческие инструкции никоим образом не новы, но они были возрождены нынешней дискуссией о том, чтобы вернуть их в центр внимания медицинской практики. Ниже мы попытаемся перечислить и кратко описать эти центральные ценности (особенно вслед за утверждениями Stineman [2000]).:
Достоинство: Неприкосновенное достоинство без каких-либо условий является правом каждого человека.
Уважение человеческого достоинства всегда идет рука об руку с уважением всех естественных прав человека. Большинство западных обществ считают достоинство высшей ценностью. Таким образом, достоинство выше всех других ценностей, и, как мы бы сказали, следующие дополнительные ценности часто являются более или менее вариациями на тему достоинства.
Автономия и расширение прав и возможностей пациентов.
Сохранение автономии как центрального права и ценности человека является краеугольным камнем медицинского гуманизма. Признается, что каждый человек имеет право решать, как ему жить, и что его решения о собственном здоровье должны уважаться (особенно при отказе от медицинского вмешательства).
Поскольку часто в случае болезни и инвалидности человек становится зависимым от знаний и помощи других, быстро развиваются отношения зависимости, в которых пациенты могут легко потерять способность контролировать свою собственную жизнь.
Поэтому также важно обеспечить, чтобы пациенты были свободны и достаточно осведомлены, чтобы принимать решения, несмотря на их ограничения по состоянию здоровья. Это часто требует поддержки врача, который должен предоставлять информацию и давать советы. Это не только имеет решающее значение для выздоровления или облегчения острых жалоб, но и должно позволить пациенту разработать стратегии улучшения собственной жизни [Stineman 2000].
Эмпатия.
Врачи могут быть хорошими врачами только в том случае, если они способны распознавать и принимать во внимание эмоции, чувства и переживания пациентов. Существует мнение, что медицинская помощь может быть этически обоснованной только в том случае, если она также основана на человеческом взаимодействии.
Исследования показывают, что положительный медицинский исход лечения значительно выше у пациентов, получавших лечение у эмпатических врачей [Steinhausen et al 2014; Hojat et al 2011]. Особая важность эмпатии признается медицинским гуманизмом, и существует множество подходов, направленных на то, чтобы донести это качество до врачей как можно раньше.г. Миллер/Шмидт 1999].
Холистическая природа человека.
Медицинский гуманизм требует рассматривать пациента как целостное индивидуальное существо, а не просто как больное или ослабленное тело; следует признать, что человеческое существо состоит не только из физического тела. Таким образом, здоровье и болезнь следует понимать как сочетание биологических и небиологических факторов, например индивидуальных условий жизни, которые могут улучшить или ухудшить здоровье. Биопсихосоциальная модель [Engel 1977] является одним из таких примеров более целостного подхода к пониманию.
Индивидуальность.
Поскольку медицинский гуманизм направлен на обеспечение наилучшего лечения за каждым пациентом, медицинский гуманизм означает, что личные потребности и взгляды каждого пациента должны быть признаны и приняты во внимание; то, что представляет собой “хорошее лечение”, и не является одинаковым для всех пациентов. Это может быть связано с социальными обстоятельствами (например, отсутствием родственников, которые могли бы обеспечить уход и лечение на дому), опытом пациента (например, плохими воспоминаниями о больницах, которые могут вызвать стресс и тревогу) или религиозными убеждениями, которые могут привести к отказу от специфической терапии.
Смирение пациента.
Врачи должны знать, что пациенты часто оказывают им значительное доверие. Они должны признать, насколько чувствительны многие пациенты к ситуациям в работе врача. [Chou et al 2014].
Пациенты часто вынуждены подвергать себя физическому и психическому воздействию врачей. Кроме того, информация, которую врачи получают от своих пациентов, часто носит довольно личный характер. Таким образом, врачи должны знать, что они не имеют никакого “права” на эту информацию, но что информация предоставляется добровольно на фоне конфиденциальности и доверия.
Комплементарная, альтернативная и интегративная медицина
CAM - это международно используемый "зонтичный" термин введённый [Ernst et al 1995; Micozzi 2019], и аббревиатура CAIM, представленная в этой статье, работает точно так же. Этот термин является обобщающим термином в двух отношениях. С одной стороны, этот термин сочетает в себе комплементарность, альтернативность и интегративность медицина, термины которой часто дифференцируются друг от друга. С другой стороны, она включает в себя различные диагностические, терапевтические, профилактические, реабилитационные и просто ориентированные на образ жизни и подходы лечения. Она также включает в себя более или менее полные медицинские системы, которые содержат, среди прочего, концептуализацию здоровья и исцеления (то есть медицинскую теорию), которая была признана многими практикующими врачами и сообществами на протяжении поколений. Эти системы также представляют собой образ жизни, который намного шире, чем то, что охватывает биомедицина [Micozzi 2019, p. 7].
CAIM трудно определить и классифицировать удовлетворительно [например, Teichfischer /Münstedt 2011; Fennell et al 2009; Mertz 2007; Ernst et al 1995]. Это связано с различными проблемами, не в последнюю очередь с тем, что в целом представленные определения являются "отрицательными" [Mertz 2007; Micozzi 2019], а также реляционными [Teichfischer /Münstedt 2011].
Это означает, что они не определяют, что такое CAIM, а скорее то, чем он на самом деле неявляется, по сравнению с общепринятым, устоявшимся, и принятымили мейнстримом медицины.
Как уже показывают эти термины, этот “другой” CAIM не так легко определить и он также зависит от культуры [Fennell et al 2009]. Тем не менее, сложившаяся медицина может характеризоваться главным образом более высокой степенью академической институционализации и профессионализации. Это отражается в том, как разрабатываются учебные планы медицинских школ, в правовом статусе конкретных подходов или практикующих их специалистов, а также в том, какой подход используют медицинские страховые компании или, в случае государственного медицинского страхования, имеют право на возмещение ущерба [Teichfischer / Münstedt 2011].
Это также иллюстрирует, что включение подхода в CAIM может быть исторически обусловлен, а также основан на правовых нормах и социокультурных установках относительно того, каким критериям должно соответствовать медицинское лечение [Teichfischer / Münstedt 2011; Micozzi / Cassidy 2019].
Подход может считаться в CAIM в определенный конкретный момент времени, но считаться установленной или профессионально принятой медициной в другом, и наоборот (однако всегда ли приведенные для этого причины убедительны - это совсем другой вопрос).
Когда кто-то принимает различие между комплементарной, альтернативной и интегративной медициной, это различие часто описывается следующим образом [например, Teichfischer / Münstedt 2011; Micozzi 2019; Micozzi / Cassidy 2019; Fuller 1995; NCCIH 2018]. Альтернативная медицина - это подход, который применяется вместо традиционной или устоявшейся медицины, он считается несовместимым с последним или обычно не воспринимается в рамках систем здравоохранения (см., Например, дебаты во Франции, Германии и Швейцарии, в настоящее время все еще существующей –компенсации страховой медицины гомеопатии). Подходы комплементарной медицины совместимы с традиционной медициной как с практикой, либо потому, что они, по крайней мере, показывают, что нет побочных эффектов от лечения и они безопасны, либо потому, что, хотя они еще не считаются частью традиционной медицины (и, следовательно, нетрадиционной терапией [Micozzi / Cassidy 2019]), но могут быть некоторые доказательства их эффективности.
Однако комплементарные подходы часто являются “редуцированными” подходами по сравнению с их происхождением, например, терапия когтем рассматривается как более или менее просто еще один вид лекарственной терапии, вытекающий из антропософской медицины, где она рассматривается значительно больше, чем просто лекарство [Teichfischer / Münstedt 2011; акже Hardman 2019]. Интегративная медицина используется в терапевтических подходах, которые сознательно сочетают биомедицину и нетрадиционные (т.Е. комплементарные или альтернативные) медицина [Kligler et al 2004; Micozzi / Cassidy 2019], особенно при рассмотрении “всех относительных компонентов образа жизни, включая диету, физические упражнения, управление стрессом и эмоциональное благополучие [с целью] рассмотрения пациентов как целостных личностей – умов, членов сообщества и духовных существ, а также как физические тела” [Snyderman/ 2002, p. 396; см. также Kligler et al 2004].
Однако центральной проблемой CAIM является ее обширность, то есть очень разные диагностические, терапевтические или профилактические подходы и медицинские системы, которые невозможно легко сравнить друг с другом ни практически, ни теоретически, все они включены в КАИМ [например, IOM 2005]. Бывший Национальный центр комплементарной и альтернативной медицины (NCCAM; ныне Национальный центр комплементарного и интегративного здоровья или NCCIH) в США предложил классифицировать подходы CAIM в категориях альтернативных медицинских систем, вмешательств разума и тела, биологически обоснованных методов лечения., манипулятивные и телесные методы, а также энергетическая терапия [например, Fan 2005]. Таким образом, CAIM может включать, например, натуропатию (биологически основанную), магнитотерапию или биорезонансную терапию (энергетическую терапию, поскольку она относится к биоэлектромагнитной энергии), аура-терапию (энергетическую терапию, поскольку она относится к духовной энергии), иглоукалывание (вмешательство ума и тела), хиропрактику и фельденкрайз (манипулятивную и телесные методы), а также гомеопатия и традиционная китайская медицина. (TCM) (альтернативные медицинские системы). Даже не имея подробных знаний обо всех этих подходах, можно легко увидеть, как трудно сравнить, например, магнитотерапию с ауротерапией. Он также иллюстрирует еще одну проблему определения CAIM, а именно различные причины того, что подход считается подходом CAIM. Вполне вероятно , что большинство КАИМ подходы, по крайней мере в западных обществах, в значительной степени исключены из традиционной медицины, потому что их теоретические основы считаются ненаучными или, по крайней мере, потому, что они считаются метафизическими или духовными с точки зрения современной биомедицины. С другой стороны, некоторые подходы классифицируются как CAIM только из-за отсутствия убедительных доказательств их клинической эффективности, а не из-за того, что их теоретические основы или медицинская практика в основном несовместимы с биомедициной. Проблемы определения, описанные выше, не могут быть решены в этой статье – если вообще могут быть решены. Поэтому предполагается более прагматичное решение. Первый, CAIM остается зонтичным термином, расширение которого (вещи, к которым применяется термин) не является определенным; на него можно только намекнуть, приведя “хорошие” примеры. Интенция (что означает этот термин) основывается главным образом на признанной исторической и социально обусловленной характеристике не быть полностью частью современной традиционной или устоявшейся медицины в западных, и особенно европейских, системах здравоохранения. Эта характеристика касается не только реальной практики здравоохранения и связанных с ней правил возмещениярасходов, но и академического и политического дискурса об этих подходах, включая явную маркировку подходов сторонниками как CAIM. Во-вторых, учитывая цели этого вклада, CAIM будет ссылаться, в частности, на те подходы или медицинские системы CAIM, которые претендуют на холистичность (в отличие от предполагаемого редукционизма современной биомедицины или здравоохранения в целом), а также те, которые претендуют на поощрение индивидуальности и выбора (пациентов), поскольку они являются наиболее вероятными кандидатами на то, чтобы походить на медицинский гуманизм. Парадигматическими примерами этого являются антропософская медицина, некоторые направления гомеопатии, традиционная китайская медицина, а также некоторые последователи хиропрактики.
Центральная гипотеза.
Анализ основывается на гипотезе о том, что в западных обществах CAIM (как определено выше) может тенденциозно лучше соответствовать ценностям медицинского гуманизма (как определено выше), чем современная биомедицина и связанные с ней системы здравоохранения. Эта гипотеза будет выборочно проверена в ходе анализа путем аргументационной проверки того, могут ли ценности медицинского гуманизма быть убедительно лучше приписаны CAIM, чем биомедицине в отношении а) практики CAIM и б) теории CAIM.
Однако не только CAIM имеет внутренние различия (см. 2.2). Биомедицина и системы здравоохранения также имеют внутренние различия, например, различные области медицины, такие как внутренняя медицина, хирургия, педиатрия, онкология, психиатрия и т.д., А также по-разному функционирующие системы здравоохранения в разных странах. Эта вышеприведенная гипотеза может быть принята только как допущение при сравнении некоторых подходов CAIM или медицинских систем, подходящих для рассматриваемых исследований.
